Китай: в поисках Шангри-Ла
Туры
в Китай
- Горящие путевки
- Экскурсионные туры
- Майские праздники
- Отдых с детьми
- Пляжный отдых
- Дешевые туры
- Новый год 2024
- Круизы
Курорты
Китая
Китая
-
Гонконг
от 136379₽
-
Гуанчжоу
от 126165₽
-
Далянь
от 178580₽
- Макао
-
Пекин
от 80811₽
-
Санья
от 96427₽
-
Тибет
от 207947₽
-
Хайнань
от 96427₽
- Циндао
-
Шанхай
от 112109₽
- Все курорты
Путешествуя по монастырям Тибета и дальним уголкам провинции Юньнань, Майкл Керр искал рай на земле.
В Шангри-Ла нам попалась собака, являвшая собой образец лохматой невозмутимости. У тибетского мастифа была очень длинная, «львиная», шерсть, свисающая почти до половины длины лап. Собака принадлежала детям, стоявшим на противоположной стороне площади, но за пару десятков юаней постоянно «меняла хозяина». Хозяин уговаривал собаку глядеть в объектив фотоаппарата, затем следовал щелчок и турист, только что снявшийся с мастифом на фоне буддистского храма, спешил к компьютеру, стоявшему на краю площади. Пока турист успевал дойти до компьютера, фотография была уже не только распечатана, но и заламинирована. Щелк, щелк, щелк... Еще один сувенир на память о пребывании в Шангри-Ла. Это «настоящий» город Шангри-Ла, затерявшийся в юго-западном Китае в провинции Юньнань.
Юньнань? Долгое время считалось, что Шангри-Ла находится в нескольких сотнях километрах западнее, в горной, таинственной стране Тибет (на официальных китайский картах его отмечают как Тибетский автономный район или TAR).
Тибет нашей мечты всегда был синонимом духовности. Местом, расположенным высоко в горах. Где климат суров, а люди больше думают о следующей жизни, чем о нынешней. Для многих Тибет был той землей, куда Джеймс Хилтон поместил свою вымышленную страну Шангри-Ла, описанную им в 1933 году в книге «Потерянный горизонт».
Хилтон никогда не был в Азии, но читал много работ миссионеров, обращавших жителей востока в христианство. Взбираясь на вершины холмов Англии, Хилтон представлял, будто покоряет вершины Эверест и Канченджанга (пик на границе Индии и Непала). Сев за печатную машинку в городке Вудфорд-Грин, графство Эссекс, он «отправил» четырех пассажиров британского правительственного самолета в полет над Гималаями. В те места, где земля плодородна, а пространства необъятны. Где не знают горя и бед. Где нет нужды в полиции и солдатах, а люди живут столетиями. А заодно Хилтон отправил в путь сотни тысяч, миллионы своих читателей. «Потерянный горизонт» стал бестселлером, по которому снял одноименный фильм американский кинорежиссер Фрэнк Капра.
Прошли годы. Шангри-Ла превратилась в синоним рая на земле. Название вымышленной страны отельеры взяли для своей новой гостиничной цепочки. В отелях Shangri-La даже на подушках для постояльцев нанесены цитаты из романа Джеймса Хилтона. В этом году еще один отель гостиничной сети, Shangri-La Lhasa, открылся в Лхасе (Тибетский автономный район КНР). Но это, все-таки, изобретение отельеров, не больше. Но как же Шангри-Ла попала на карты Китая?
Это долгая история. Джеймс Хилтон, как предполагают, при создании своего романа вдохновился статьями в National Geographic, написанными ботаником и путешественником Джозефом Роком, жившем в провинции Юньнань с 1922 по 1949 год. В середине восьмидесятых Цюань Ке, музыкант, чей отец работал на Джозефа Рока, получил в подарок книгу «Потерянный горизонт». Описания города Шангри-Ла в книге Хилтона напомнили ему о городах Чжуньдянь (в этом городе родилась его бабушка), Дечен (здесь жила девушка Цюаня) и Лицзян (здесь жил он сам).
Местное руководство, изучив аргументацию Цюаня Ке, прониклось идеей и развернуло широкую рекламную кампанию. Кампания набирала обороты и все больше походила на горную лавину в Гималаях. Была написана песня «Входя в Шангри-Ла» и напечатаны книги. В конце концов, рекламная кампания добилась своих целей и уезд Чжундянь Дечен-Тибетского автономного округа провинции Юньнань КНР переименовали в уезд Шангри-Ла. Появился и новый аэропорт Дечен Шангри-Ла, в который должны были прилетать миллионы авиапассажиров-туристов. То, что книга, написанная Хилтоном, никак не связана с этой частью Китая, никогда не смущало местные власти. Впрочем, как и туристов.
Китайские власти никогда не признавали и не признают, что Тибет может рассматриваться не как часть «Поднебесной». Между тем, в регионе довольно сильны сепаратистские настроения, а во время путешествия по Тибету вы наверняка убедитесь, что Тибет и остальной Китай — далеко не одно и то же. Мы прилетели из Чэнду в Сычуань, где она из очередей в аэропорту состояла исключительно из пассажиров, летящих в Лхасу.
Летя в голубом небе над серо-зелеными горными пиками, наш самолет приближался к аэропорту Lhasa Gonggar. Во время полета, через иллюминаторы мы успели заметить три или четыре военных вертолета и эскадрилью истребителей. На протяжении следующих трех дней, когда мы осматривали дворцы и монастыри в компании сотен китайских туристов, стало ясно, что Лхаса, с ее чистейшим воздухом, зеленью и горами, такая же экзотика для хань (крупнейшая этническая группа Китая), как и для нас.
Наш гид, Цзян Мей, тибетка, старалась рассказать нам как можно больше об архитектуре и буддийской иконографии Тибета, о ламах и о божествах-защитниках. Когда мы выходили на открытые пространства, она немедленно раскрывала свой зонтик от солнца и надевала тоненький шарф, защищающий шею от чрезмерного загара. Время от времени Цзян делала паузы в разговоре, ожидая наших наводящих вопросов, показывающих, насколько внимательно мы слушали предшествующие объяснения.
Не очень внимательно. Всегда находились какие-то отвлекающие моменты. То монах, собирающий пожертвования в огромный кувшин размером с колесо от телеги. То необычный запах благовоний, доносящийся от чадящей лампы. То монах, объясняющий ученикам особенности той или иной буддистской концепции...
В вымышленном городе Шангри-Ла, созданном Хилтоном, монахов слышно, но редко видно. В Лхасе увидеть монахов намного проще, но их число значительно меньше, чем было ранее. Пекин очень настороженно относится к распространению буддизма, рассматривая это религиозное течение, как ненужного конкурента официальной идеологии государства. Резиденция Далай-ламы XIV, как и мавзолей на площади Потала, прекрасно сохранились, но образы духовного лидера буддистов Тибета и Монголии находятся под запретом.
Однако в районе Barkhor жизнь идет своим чередом, не сильно изменившись за последние века. Да, конечно, есть здесь и бронированные автомобили с вечно озабоченными полицейскими, но пилигримы приходят сюда точно так же, как они делали начиная с 7-го столетия нашей эры. Они набожно падают ниц по дороге. Затем поднимаются, затем снова падают на кожаные наколенники и деревянные дощечки, которые носят для защиты рук. У входа в храм Jokhang они падают волнами, в которых руки одной волны чуть ли не соединяются с ногами предыдущей. Если где и есть просвет посреди людского моря, в нем обязательно стоит китайский турист с фотоаппаратом.
На территории монастыря Gualthang Ringha, в сосновом бору, расположенном неподалеку от того места, где мы встретили мастифа, китайских туристов не было. Не считая нас, там не было туристов вообще! Вечно улыбающийся тибетский гид, встретившая нас у самого трапа самолета в аэропорту Шангри-Ла, провела нас через этот сосновый бор по дороге к нашему отелю. Она думала, что нам понравится контраст местной природы с многолюдной Лхасой. Она оказалась права.
Интерьер гостиницы в целом не сильно отличался от оформления отелей Лхасы, но за одним исключением. Здесь мы увидели фотографию Далай-ламы XIV. В последующие несколько дней нам довелось увидеть еще несколько снимков, но фотография в гостинице была первой. Наша гид сказала нам, что официально демонстрировать образ Далай-ламы разрешили только с марта этого года.
С тех пор как туризм превратил Чжундянь в Шангри-Ла, здесь поменялись многие географические названия. Например, городок Qiatou стали намного чаще называть «Городом ущелья тигровой губы». Через населенный пункт течет река Jinsha (Золотые пески), один из верхних притоков Янцзы, связывающий Национальный парк Снежные горы Нефритового дракона и гору Хаба, отвесной скалы высотой около 7000 футов. Легенда гласит, что Ущелье тигровой губы получило свое название из-за тигра, спасавшегося от охотника и застрявшего между двумя скалами. Тигр вырвался на свободу, но оставил в самом узком месте ущелья кусок своей губы. Немаленький, видать, был тигр, если длина его губы — 24 метра.
Тигры здесь не водятся, но миллионам туристов на это наплевать. Они фотографируют ущелье, фотографируют своих друзей и родственников, фотографируют самих себя. Это настоящий цирк. И пусть в нем нет тигров, зато есть бурная река с силой тигра. Непередаваемые ощущения, когда стоишь на скальной платформе, нависающей над бурными речными водами и зная, что жизнь продлится лишь доли секунды, стоит лишь сорваться вниз.
Большинство туристов, которые бродят по «Городу ущелья тигровой губы», приезжают на несколько часов из расположенного неподалеку Лицзяна. В самом Лицзяне проживает около миллиона человек, но за год «старый» город «Венеции востока» приезжает посмотреть порядка восьми миллионов туристов. Оригинальный старый город был сильно разрушен землетрясением 1996 года, после чего его полностью восстановили и в 1997 году он уже попал в список объектов всемирного наследия ЮНЕСКО.
Здесь нашим гидом была Анна, представительница народности наси, чьи женщины занимаются хозяйством и финансами и вообще берут на себя большую часть работы как в доме, так и на полях. А что же их мужчины?
«Они курят, пьют, играют в маджонг и делают детей — вот и все», - ответила Анна. Удивительно ли, что девушка вышла замуж за тибетца?! Ее сказочная Шангри-Ла, я думаю, это мир, где мужчины ведут себя более ответственно. Потом мы бродили по старому городу, прогуливались вдоль каналов, заглядывая в клубы, бары и магазины. Мы настолько устали, что сразу повалились спать, как только зашли в номер.
В парке Пруда Черного дракона, расположенном в северной части Лицзяна, мы побывали через пару дней. Здесь было намного спокойней, чем в старом городе. И в павильонах, и на мостах, и между деревьев. Да, здесь есть туристы, но и немало местных старичков и женщин, занимающихся традиционной китайской гимнастикой.
В одном павильоне размещаются экспозиции Музея культуры Наси Донгба. Наси (или нахи) — народность юго-западного Китая и языковые идиомы этой народности, относящиеся к лоло-бирманской ветви тибето-бирманских языков. Донгба — пиктографическая письменность нахи, насчитывающая как минимум тысячу лет. Это единственный полностью иероглифический язык, сохранившийся до нашего времени. А еще донгба — шаманы, выступающие хранителями языка и посредниками между наси и потусторонним миром. В музее мы увидели одного такого шамана. Он сидел на столе в красной тунике и рисовал бамбуковым пером пиктограммы на кусках пергамента. Мы купили один пергамент и спросили шамана донгба (через переводчика, разумеется), что он думает о Шангри-Ла? Донгба помолчал несколько секунд, поправил сползшие на нос очки и изрек: «Это место у подножия горы. Там на зеленых пастбищах паслись овцы и было много диких зверей. Там люди занимались верховой ездой, танцевали и пели». Господи, неужели там не было ни одного туриста?!
«Сегодня туристы есть везде, даже на самых высоких горных вершинах!», - так могли бы мы ему ответить, когда приехали в Национальный парк Снежные горы Нефритового дракона (Jade Dragon Snow Mountain National Park) у Лицзяна. Одновременно с нами в парке находилось около 20 тысяч других посетителей. Мы ехали по горным склонам, покрытым хвойными лесами, мимо коров, пасущихся у поля для игры в гольф, к площадке, где, как предупредил нас туроператор, должно было состояться интересное представление. Я боялся, что будет слишком много малопонятного китайского фольклора, но мои опасения оказались напрасны. Дело в том, что автором театрализованной постановки выступил режиссер, Чжан Имоу, открывавший и закрывавший своими работами Олимпийские игры в Пекине в 2008 году. По арене двигалось множество актеров и всадников. Все было красиво и хорошо отрепетировано. Когда начался дождь, барабанщики быстро и практически одновременно накинули длинные плащи. Могло показаться, что даже этот момент был срежиссирован заранее.
В перерывах между борьбой с пристрастием некоторых представителей народности наси к опиуму и обучением наси основам современного сельского хозяйства, Джозеф Рок собирал семена растений, произрастающих на территории Национального парка Снежные горы Нефритового дракона. В небольшой деревушке Юху, раскинувшейся у самого подножия горы, находится бывший дом Рока, превратившийся в музей. Здесь мы встретили 82-летнего фермера, который в детские годы учился у Джозефа Рока ведению фермерского хозяйства.
Большая часть музейной коллекция представляет собой собрание старых фотографий. На некоторых фотографиях изображен человек, который был для Рока «камердинером, переводчиком, экономом и телохранителем...». У обоих мужчин на снимках практически одинаковая тибетская одежда, что показывает, что они были близкими друзьями. Злые языки даже утверждают, что слишком близкими, а Рок был геем. Но фермер, которого мы видели, отрицал этот факт. По его словам, у Джозефа была даже не одна, а две жены: одна американка, а другая итальянка. Впрочем, фермер уже довольно старенький и не факт, что его словам можно доверять.
Еще одного местного жителя (точнее, жительницу) почтенного возраста мы встретили в Байше, деревушке, расположенной километрах в десяти от Лицзяна. Деревня запомнилась аккуратными саманными домиками, при реставрации вручную покрытыми красивыми орнаментами. Дуань Сяо Фень, выглядевшая намного моложе своих 98 лет, показала нам свою кухню и печь, на которой дремал кот. В отличие от жителей Шангри-Ла Хилтона, старушка даже не рассчитывала прожить вторую сотню лет (в книге горожане жили по несколько веков). Во дворе у бабушки стояла недавняя покупка — ее собственный гроб.
На большинстве улиц деревушки сновало туда-сюда немало народу, но дворец Dabaoji и расположенный неподалеку храм Liuli были практически безлюдны. Легко было представить Конвея, отрицательного героя из романа Хилтона, стоящим в одном из дворов деревни, бродящим посреди деревянных колонн или присевшим в теньке от пятисотлетней длиннолистной ивы, когда-то поврежденной молнией.
Вы, конечно, все еще можете купить DVD-диск с фильмом «Потерянный горизонт», только вряд ли эта картина подействует на вас так же, как на зрителей 1937 года. Да и качество ленты на существующей версии уже не то. Например, на нескольких кадрах «картинка» застывает, а звуковая дорожка продолжает идти дальше. Зато фильм про город Шангри-Ла. Город, который смог увидеть Джеймс Хилтон.
В 1937 году в статье для журнала Pall Mall Хилтон написал рецензию на фильм, снятый по его книге. По мнению писателя, режиссеру удалось удивительно точно уловить видение автора и визуально передать его в своей работе. В пруду с лотосами, в окружающих этот пруд цветах и зеленых лужайках, в стилизованной архитектуре ламаистских храмов — во всем этом режиссер сумел передать парадокс временного, которое может существовать вечно, и при этом настолько эфемерного, чтобы существовать вообще.
«Я не мог избавиться от легкого чувства горечи и утраты, когда промелькнули последние кадры. Если бы добавить парочку комнат, я смог бы жить в этом фильме», - добавил писатель.
В Шангри-Ла нам попалась собака, являвшая собой образец лохматой невозмутимости. У тибетского мастифа была очень длинная, «львиная», шерсть, свисающая почти до половины длины лап. Собака принадлежала детям, стоявшим на противоположной стороне площади, но за пару десятков юаней постоянно «меняла хозяина». Хозяин уговаривал собаку глядеть в объектив фотоаппарата, затем следовал щелчок и турист, только что снявшийся с мастифом на фоне буддистского храма, спешил к компьютеру, стоявшему на краю площади. Пока турист успевал дойти до компьютера, фотография была уже не только распечатана, но и заламинирована. Щелк, щелк, щелк... Еще один сувенир на память о пребывании в Шангри-Ла. Это «настоящий» город Шангри-Ла, затерявшийся в юго-западном Китае в провинции Юньнань.
Юньнань? Долгое время считалось, что Шангри-Ла находится в нескольких сотнях километрах западнее, в горной, таинственной стране Тибет (на официальных китайский картах его отмечают как Тибетский автономный район или TAR).
Тибет нашей мечты всегда был синонимом духовности. Местом, расположенным высоко в горах. Где климат суров, а люди больше думают о следующей жизни, чем о нынешней. Для многих Тибет был той землей, куда Джеймс Хилтон поместил свою вымышленную страну Шангри-Ла, описанную им в 1933 году в книге «Потерянный горизонт».
Хилтон никогда не был в Азии, но читал много работ миссионеров, обращавших жителей востока в христианство. Взбираясь на вершины холмов Англии, Хилтон представлял, будто покоряет вершины Эверест и Канченджанга (пик на границе Индии и Непала). Сев за печатную машинку в городке Вудфорд-Грин, графство Эссекс, он «отправил» четырех пассажиров британского правительственного самолета в полет над Гималаями. В те места, где земля плодородна, а пространства необъятны. Где не знают горя и бед. Где нет нужды в полиции и солдатах, а люди живут столетиями. А заодно Хилтон отправил в путь сотни тысяч, миллионы своих читателей. «Потерянный горизонт» стал бестселлером, по которому снял одноименный фильм американский кинорежиссер Фрэнк Капра.
Прошли годы. Шангри-Ла превратилась в синоним рая на земле. Название вымышленной страны отельеры взяли для своей новой гостиничной цепочки. В отелях Shangri-La даже на подушках для постояльцев нанесены цитаты из романа Джеймса Хилтона. В этом году еще один отель гостиничной сети, Shangri-La Lhasa, открылся в Лхасе (Тибетский автономный район КНР). Но это, все-таки, изобретение отельеров, не больше. Но как же Шангри-Ла попала на карты Китая?
Это долгая история. Джеймс Хилтон, как предполагают, при создании своего романа вдохновился статьями в National Geographic, написанными ботаником и путешественником Джозефом Роком, жившем в провинции Юньнань с 1922 по 1949 год. В середине восьмидесятых Цюань Ке, музыкант, чей отец работал на Джозефа Рока, получил в подарок книгу «Потерянный горизонт». Описания города Шангри-Ла в книге Хилтона напомнили ему о городах Чжуньдянь (в этом городе родилась его бабушка), Дечен (здесь жила девушка Цюаня) и Лицзян (здесь жил он сам).
Местное руководство, изучив аргументацию Цюаня Ке, прониклось идеей и развернуло широкую рекламную кампанию. Кампания набирала обороты и все больше походила на горную лавину в Гималаях. Была написана песня «Входя в Шангри-Ла» и напечатаны книги. В конце концов, рекламная кампания добилась своих целей и уезд Чжундянь Дечен-Тибетского автономного округа провинции Юньнань КНР переименовали в уезд Шангри-Ла. Появился и новый аэропорт Дечен Шангри-Ла, в который должны были прилетать миллионы авиапассажиров-туристов. То, что книга, написанная Хилтоном, никак не связана с этой частью Китая, никогда не смущало местные власти. Впрочем, как и туристов.
«Шаг-рила» и «Потерянный горизонт»
В 60-летнюю годовщину смерти Хилтона (он умер 20 декабря 1954 года) мы с женой решили проверить, насколько описания туристами китайского города и уезда Шангри-Ла совпадут с нашими личными впечатлениями. Начать свое путешествие мы решили с Лхасы, остановившись в самом подходящем отеле — Shangri-La Lhasa, где гости готовятся к осмотру местных достопримечательностей, привыкая к разреженному воздуху высокогорных районов.Китайские власти никогда не признавали и не признают, что Тибет может рассматриваться не как часть «Поднебесной». Между тем, в регионе довольно сильны сепаратистские настроения, а во время путешествия по Тибету вы наверняка убедитесь, что Тибет и остальной Китай — далеко не одно и то же. Мы прилетели из Чэнду в Сычуань, где она из очередей в аэропорту состояла исключительно из пассажиров, летящих в Лхасу.
Летя в голубом небе над серо-зелеными горными пиками, наш самолет приближался к аэропорту Lhasa Gonggar. Во время полета, через иллюминаторы мы успели заметить три или четыре военных вертолета и эскадрилью истребителей. На протяжении следующих трех дней, когда мы осматривали дворцы и монастыри в компании сотен китайских туристов, стало ясно, что Лхаса, с ее чистейшим воздухом, зеленью и горами, такая же экзотика для хань (крупнейшая этническая группа Китая), как и для нас.
Наш гид, Цзян Мей, тибетка, старалась рассказать нам как можно больше об архитектуре и буддийской иконографии Тибета, о ламах и о божествах-защитниках. Когда мы выходили на открытые пространства, она немедленно раскрывала свой зонтик от солнца и надевала тоненький шарф, защищающий шею от чрезмерного загара. Время от времени Цзян делала паузы в разговоре, ожидая наших наводящих вопросов, показывающих, насколько внимательно мы слушали предшествующие объяснения.
Не очень внимательно. Всегда находились какие-то отвлекающие моменты. То монах, собирающий пожертвования в огромный кувшин размером с колесо от телеги. То необычный запах благовоний, доносящийся от чадящей лампы. То монах, объясняющий ученикам особенности той или иной буддистской концепции...
В вымышленном городе Шангри-Ла, созданном Хилтоном, монахов слышно, но редко видно. В Лхасе увидеть монахов намного проще, но их число значительно меньше, чем было ранее. Пекин очень настороженно относится к распространению буддизма, рассматривая это религиозное течение, как ненужного конкурента официальной идеологии государства. Резиденция Далай-ламы XIV, как и мавзолей на площади Потала, прекрасно сохранились, но образы духовного лидера буддистов Тибета и Монголии находятся под запретом.
Однако в районе Barkhor жизнь идет своим чередом, не сильно изменившись за последние века. Да, конечно, есть здесь и бронированные автомобили с вечно озабоченными полицейскими, но пилигримы приходят сюда точно так же, как они делали начиная с 7-го столетия нашей эры. Они набожно падают ниц по дороге. Затем поднимаются, затем снова падают на кожаные наколенники и деревянные дощечки, которые носят для защиты рук. У входа в храм Jokhang они падают волнами, в которых руки одной волны чуть ли не соединяются с ногами предыдущей. Если где и есть просвет посреди людского моря, в нем обязательно стоит китайский турист с фотоаппаратом.
На территории монастыря Gualthang Ringha, в сосновом бору, расположенном неподалеку от того места, где мы встретили мастифа, китайских туристов не было. Не считая нас, там не было туристов вообще! Вечно улыбающийся тибетский гид, встретившая нас у самого трапа самолета в аэропорту Шангри-Ла, провела нас через этот сосновый бор по дороге к нашему отелю. Она думала, что нам понравится контраст местной природы с многолюдной Лхасой. Она оказалась права.
Интерьер гостиницы в целом не сильно отличался от оформления отелей Лхасы, но за одним исключением. Здесь мы увидели фотографию Далай-ламы XIV. В последующие несколько дней нам довелось увидеть еще несколько снимков, но фотография в гостинице была первой. Наша гид сказала нам, что официально демонстрировать образ Далай-ламы разрешили только с марта этого года.
С тех пор как туризм превратил Чжундянь в Шангри-Ла, здесь поменялись многие географические названия. Например, городок Qiatou стали намного чаще называть «Городом ущелья тигровой губы». Через населенный пункт течет река Jinsha (Золотые пески), один из верхних притоков Янцзы, связывающий Национальный парк Снежные горы Нефритового дракона и гору Хаба, отвесной скалы высотой около 7000 футов. Легенда гласит, что Ущелье тигровой губы получило свое название из-за тигра, спасавшегося от охотника и застрявшего между двумя скалами. Тигр вырвался на свободу, но оставил в самом узком месте ущелья кусок своей губы. Немаленький, видать, был тигр, если длина его губы — 24 метра.
Тигры здесь не водятся, но миллионам туристов на это наплевать. Они фотографируют ущелье, фотографируют своих друзей и родственников, фотографируют самих себя. Это настоящий цирк. И пусть в нем нет тигров, зато есть бурная река с силой тигра. Непередаваемые ощущения, когда стоишь на скальной платформе, нависающей над бурными речными водами и зная, что жизнь продлится лишь доли секунды, стоит лишь сорваться вниз.
Большинство туристов, которые бродят по «Городу ущелья тигровой губы», приезжают на несколько часов из расположенного неподалеку Лицзяна. В самом Лицзяне проживает около миллиона человек, но за год «старый» город «Венеции востока» приезжает посмотреть порядка восьми миллионов туристов. Оригинальный старый город был сильно разрушен землетрясением 1996 года, после чего его полностью восстановили и в 1997 году он уже попал в список объектов всемирного наследия ЮНЕСКО.
Здесь нашим гидом была Анна, представительница народности наси, чьи женщины занимаются хозяйством и финансами и вообще берут на себя большую часть работы как в доме, так и на полях. А что же их мужчины?
«Они курят, пьют, играют в маджонг и делают детей — вот и все», - ответила Анна. Удивительно ли, что девушка вышла замуж за тибетца?! Ее сказочная Шангри-Ла, я думаю, это мир, где мужчины ведут себя более ответственно. Потом мы бродили по старому городу, прогуливались вдоль каналов, заглядывая в клубы, бары и магазины. Мы настолько устали, что сразу повалились спать, как только зашли в номер.
В парке Пруда Черного дракона, расположенном в северной части Лицзяна, мы побывали через пару дней. Здесь было намного спокойней, чем в старом городе. И в павильонах, и на мостах, и между деревьев. Да, здесь есть туристы, но и немало местных старичков и женщин, занимающихся традиционной китайской гимнастикой.
В одном павильоне размещаются экспозиции Музея культуры Наси Донгба. Наси (или нахи) — народность юго-западного Китая и языковые идиомы этой народности, относящиеся к лоло-бирманской ветви тибето-бирманских языков. Донгба — пиктографическая письменность нахи, насчитывающая как минимум тысячу лет. Это единственный полностью иероглифический язык, сохранившийся до нашего времени. А еще донгба — шаманы, выступающие хранителями языка и посредниками между наси и потусторонним миром. В музее мы увидели одного такого шамана. Он сидел на столе в красной тунике и рисовал бамбуковым пером пиктограммы на кусках пергамента. Мы купили один пергамент и спросили шамана донгба (через переводчика, разумеется), что он думает о Шангри-Ла? Донгба помолчал несколько секунд, поправил сползшие на нос очки и изрек: «Это место у подножия горы. Там на зеленых пастбищах паслись овцы и было много диких зверей. Там люди занимались верховой ездой, танцевали и пели». Господи, неужели там не было ни одного туриста?!
«Сегодня туристы есть везде, даже на самых высоких горных вершинах!», - так могли бы мы ему ответить, когда приехали в Национальный парк Снежные горы Нефритового дракона (Jade Dragon Snow Mountain National Park) у Лицзяна. Одновременно с нами в парке находилось около 20 тысяч других посетителей. Мы ехали по горным склонам, покрытым хвойными лесами, мимо коров, пасущихся у поля для игры в гольф, к площадке, где, как предупредил нас туроператор, должно было состояться интересное представление. Я боялся, что будет слишком много малопонятного китайского фольклора, но мои опасения оказались напрасны. Дело в том, что автором театрализованной постановки выступил режиссер, Чжан Имоу, открывавший и закрывавший своими работами Олимпийские игры в Пекине в 2008 году. По арене двигалось множество актеров и всадников. Все было красиво и хорошо отрепетировано. Когда начался дождь, барабанщики быстро и практически одновременно накинули длинные плащи. Могло показаться, что даже этот момент был срежиссирован заранее.
В перерывах между борьбой с пристрастием некоторых представителей народности наси к опиуму и обучением наси основам современного сельского хозяйства, Джозеф Рок собирал семена растений, произрастающих на территории Национального парка Снежные горы Нефритового дракона. В небольшой деревушке Юху, раскинувшейся у самого подножия горы, находится бывший дом Рока, превратившийся в музей. Здесь мы встретили 82-летнего фермера, который в детские годы учился у Джозефа Рока ведению фермерского хозяйства.
Большая часть музейной коллекция представляет собой собрание старых фотографий. На некоторых фотографиях изображен человек, который был для Рока «камердинером, переводчиком, экономом и телохранителем...». У обоих мужчин на снимках практически одинаковая тибетская одежда, что показывает, что они были близкими друзьями. Злые языки даже утверждают, что слишком близкими, а Рок был геем. Но фермер, которого мы видели, отрицал этот факт. По его словам, у Джозефа была даже не одна, а две жены: одна американка, а другая итальянка. Впрочем, фермер уже довольно старенький и не факт, что его словам можно доверять.
Еще одного местного жителя (точнее, жительницу) почтенного возраста мы встретили в Байше, деревушке, расположенной километрах в десяти от Лицзяна. Деревня запомнилась аккуратными саманными домиками, при реставрации вручную покрытыми красивыми орнаментами. Дуань Сяо Фень, выглядевшая намного моложе своих 98 лет, показала нам свою кухню и печь, на которой дремал кот. В отличие от жителей Шангри-Ла Хилтона, старушка даже не рассчитывала прожить вторую сотню лет (в книге горожане жили по несколько веков). Во дворе у бабушки стояла недавняя покупка — ее собственный гроб.
На большинстве улиц деревушки сновало туда-сюда немало народу, но дворец Dabaoji и расположенный неподалеку храм Liuli были практически безлюдны. Легко было представить Конвея, отрицательного героя из романа Хилтона, стоящим в одном из дворов деревни, бродящим посреди деревянных колонн или присевшим в теньке от пятисотлетней длиннолистной ивы, когда-то поврежденной молнией.
Вы, конечно, все еще можете купить DVD-диск с фильмом «Потерянный горизонт», только вряд ли эта картина подействует на вас так же, как на зрителей 1937 года. Да и качество ленты на существующей версии уже не то. Например, на нескольких кадрах «картинка» застывает, а звуковая дорожка продолжает идти дальше. Зато фильм про город Шангри-Ла. Город, который смог увидеть Джеймс Хилтон.
В 1937 году в статье для журнала Pall Mall Хилтон написал рецензию на фильм, снятый по его книге. По мнению писателя, режиссеру удалось удивительно точно уловить видение автора и визуально передать его в своей работе. В пруду с лотосами, в окружающих этот пруд цветах и зеленых лужайках, в стилизованной архитектуре ламаистских храмов — во всем этом режиссер сумел передать парадокс временного, которое может существовать вечно, и при этом настолько эфемерного, чтобы существовать вообще.
«Я не мог избавиться от легкого чувства горечи и утраты, когда промелькнули последние кадры. Если бы добавить парочку комнат, я смог бы жить в этом фильме», - добавил писатель.
Когда ехать
В высокий сезон, с мая по август, лучше не ехать. Самое лучшее время — сентябрь и октябрь.Визы
Виза нужна для посещения любых городов Китая. Для Тибета нужен еще и отдельный разрешительный документ.Другие публикации...
Где можно зависнуть с шимпанзе в Уганде?
Быстро и ловко охотники с натренированным на густые заросли глазом пробираются через лес. Несмотря на то, что общение сведено к минимуму, чувствуется, что каждый знает свою роль. Тут один из охотников...
Быстро и ловко охотники с натренированным на густые заросли глазом пробираются через лес. Несмотря на то, что общение сведено к минимуму, чувствуется, что каждый знает свою роль. Тут один из охотников...
Гид по недорогим отелям Греции от Тез Тура
«Нам бы подешевле и на All inclusive», – наверное, самый популярный запрос туристов в этом сезоне. За ним, скорее всего, следует тяжкий вздох турагента и долгие поиски вариантов. Не...
«Нам бы подешевле и на All inclusive», – наверное, самый популярный запрос туристов в этом сезоне. За ним, скорее всего, следует тяжкий вздох турагента и долгие поиски вариантов. Не...
Путеводитель по китайскому «Шелковому пути»
Шелковый путь в Китае – эпическое путешествие через пустынные барханы к самому концу Великой стены, где дорога неожиданно упирается в бежевые башни форта Цзяюйгуань (Jiayuguan). Этот маршрут не...
Шелковый путь в Китае – эпическое путешествие через пустынные барханы к самому концу Великой стены, где дорога неожиданно упирается в бежевые башни форта Цзяюйгуань (Jiayuguan). Этот маршрут не...
